О престиже профессии фотографа и об истинном отношении общества к искусству и культуре - в видеоблоге Виктора Марущенко на ONLINE.UA
Хотелось бы поговорить о престиже профессии, с которой мне пришлось прожить почти всю жизнь. Я, уже имея высшее техническое образование, занялся фотографией и решил посвятить жизнь ей. Это было очень давно, в 70-е годы, в другой стране, можно сказать. Профессия была достаточно престижной и связана, в основном, с медиа, с прессой и журналистикой. Еще я изучал журналистское мастерство – это как бы второе специальное образование. После этого работал в очень больших газетах, например «Советская культура», потом уже, в независимой Украине, в газете «День». Ну и, в основном, занимался информационной фотографией.
Если вспоминать ту страну, из которой мы все вышли, то в Киеве было несколько известных, уважаемых людей, которые занимались такой фотографией. Это был Николай Федорович Козловский (кстати, он тоже получил Шевченковскую премию за свои фотоальбомы), Яков Давидзон, известный фотожурналист, уехавший, к сожалению... Это были Борис Градов и Ирина Пап, ну и люди помельче, но это все были уважаемые люди.
Те, кто сегодня называет себя фотохудожниками, в основном, принадлежали к коммунальной службе и были мало известны до тех пор, пока не появились крупные фигуры, типа Левита или Романа Барана, которые внесли свой авторский почерк. Но в целом фотография была структурирована, и те люди, которые работали в медиа, были уважаемы.
Сегодня все взяли фотоаппараты, фотографов стало много, образование отсутствует, а ведь на Западе фотографы, которые работают и зарабатывают, отличаются тем, что имеют высшее образование.
Появилось очень много так называемых фотохудожников, это бывшие коммунальщики, которые снимают еду, свадьбы, похороны, делают всякие сессии. И это все процветает. Престиж профессии упал достаточно сильно, потому что сегодня услышать выражение типа «Эй, фотограф, иди сюда» ничего не стоит. Но все-таки, я думаю, в этой неразберихе существуют люди, которые заслуживают не то, что внимания и уважения, а просто выдающиеся.
Недавно мы отметили 60-летие Александра Гляделова. К сожалению, на 10 дней позже, потому что его не так давно ограбили, он пострадал, сломал руку, и перенес день рождения. На днях мы собирались, все его друзья и знакомые: друзей у него достаточно много, и в разных областях — это и документалисты из кино, и музыканты, и художники, и коллеги... И вот о чем я подумал: действительно, Гляделов у нас выдающийся человек, потому что в Украине (да, пожалуй, и на постсоветском пространстве) нет людей, которые бы так преданно работали в области документальной фотографии. Причем он известен тем, что работает с социальными темами, на самом дне, копошится в них уже много десятков лет.
Для чего он это делает? Во-первых, он гражданин с большой буквы, он патриот. Это человек, которому небезразличны судьбы других людей, он уважаем не только как профессионал, но и просто как личность.
Меня поразила абсолютная тишина по отношению к этому юбилею. Абсолютная тишина со стороны журналистов, которые, безусловно, его хорошо знают, абсолютная тишина со стороны прессы, со стороны всего.
Я могу себе представить, если бы фотограф такого уровня где-нибудь в Англии или в Германии дожил до 60 лет, был знаменит и уважаем - тут же в Оперном театре прошел творческий вечер, пришли бы самые важные люди, он получал бы ордена и медали, денежные премии. «Лейка», которой он пользуется много-много лет, подарила бы ему какой-нибудь уникальный экземпляр. Было бы "как у людей". То, что я увидел - это, конечно, недооценка, недопонимание, неуважение к профессии, неуважение к тому, что человек делает. Мы знаем, что он был ранен в АТО, до сих пор ходит с осколком. И такое неуважение со стороны общества, которому он служит десятки лет, которому фактически принес себя в жертву, я считаю несправедливым.
Но в целом, ситуация сегодня и с фотографией, и с людьми, известными в фотографии, достаточно печальная. Почему я говорю о фотографии – я занимаюсь именно ею. Наверное, это касается сегодня и музыкантов, в какой-то степени – и художников, в какой-то степени – режиссеров кино, и документальных режиссеров, и людей других профессий из области культуры и искусства, потому что мы видим, что, фактически, у нас с культурой и с искусством есть большие проблемы, хотя тенденции в мире говорят о том, что искусства и культура просто необходимы нам.
Мы не можем превратиться в сплошной Донбасс. Все-таки, мы должны чем-то отличаться. Для этого должны на полную мощность работать и театр, и филармонии, и все остальное.
Поэтому эта история меня очень опечалила, и я считаю, что это несправедливо. Причем эта несправедливость касается очень большого количества людей.
