О том, как через проблему Донбасса можно увидеть, что сегодня происходит с украинской молодежью, и что ждет страну в будущем, - в видеоблоге Виктора Марущенко на ONLINE.UA
Хотелось бы сегодня поговорить о молодежи через тему Донбасса. Сейчас проходит в Национальном музее Тараса Шевченко большая выставка, грандиозный проект Жени Белорусец с большим наполнением.
Евгения Белорусец известна как художница и публицист, она - выпускница нашей фотошколы, начинала у нас десять лет назад. Она делает очень острые социальные проекты. На протяжении нескольких лет исследовала тему шахт, которые работают в условиях войны вдоль границы с оккупированными территориями. Достаточно сложная тема. Я о выставке говорить ничего не буду, но скажу, что в ее рамках проходили различные круглые столы и лекции. И Женя также пригласила меня со старым моим проектом, который я делал более десяти лет назад с австрийским режиссером Михаэлем Главоггером. Это были съемки фильма. Я работал как фотограф, и потом это вылилось в «Донбасс — країна мрій», или «Dreamling Donbass», который был выставлен в разных странах мира.
Он выставлялся и на биеннале современного искусства в Сан-Паоло (признан лучшим проектом там), были различные отдельные выставки... И еще выставка продолжалась потом в Музее современного искусства в Сантьяго-де-Чили, столице Чили. Пригласила меня Женя, чтобы я сделал презентацию. И в качестве моего помощника, или оппонента, выступил Михаил Минаков - известный политический философ, преподаватель Могилянки, много работающий за рубежом, доктор философии. Он мне больше помогал. Он комментировал этот проект с точки зрения социально-философских явлений.
Встреча получилась довольно интересной, она продолжалась около двух часов. Что меня поразило – было огромное количество университетской молодежи, как могилянской, так и из университета Шевченко. В основном, наверное, это были социологи и филологи. Те, кто интересуется актуальными проблемами. И они меня поразили с точки зрения обсуждения, постановки своих вопросов.
Эти вопросы были достаточно свежие, оригинальные... Вопросы даже ставили иногда в тупик, потому что они были настолько неожиданными, что невозможно было сразу на них ответить.
Дело в том, что я наблюдаю Донбасс еще с тех пор, как работал когда-то в газете в 1980-е годы. Я помню престижную профессию шахтера. Когда люди жили, это был расцвет, наверное, 80-е годы, они очень много зарабатывали, они были в почете, очень много Героев Труда. Я часто ездил на День шахтера в Донецк или в Стаханов и видел, как они шагают по улицам, усыпанным розами, как люди рукоплещут им. Потом я был там в 1990-х годах, когда уже престиж профессии стал падать, и сама профессия стала исчезать, шахты стали закрываться. Это было кризисное время.
Я очень часто бывал на Донбассе, и тогда уже появились проблемы. Мы помним, как шахтеры приходили в 90-х годах и устраивали здесь, в Киеве, пикеты, митинги. Целые шествия были на столицу. И в 2000-х годах я работал там почти год, это были 2002-2003 годы, и должен вам сказать, что уже постепенное превращение в бомжей произошло. Все шахтеры уже фактически были безработными, социальной помощи никакой не было, и они вынуждены были обратиться к самовольной добыче угля. Например, в Торезе, где мы работали, из 13 шахт было 12 закрыто. Понятно, что люди, брошенные на произвол судьбы, абсолютно бесхозные, оказались за чертой государства, им нечем было кормить семьи, и они начали заниматься добычей в копанках.
Все-таки, возвращаясь к молодым людям, я хочу сказать, что самое сильное впечатление от этого обсуждения было от того, что молодежь принимает активное участие.
Мы постарались на этой встрече, презентации не скатываться в политические темы, а рассматривали вопрос в социальном аспекте – с точки зрения государства, с точки зрения людей, которые сегодня проживают на Донбассе. Безусловно, молодые люди произвели самое лучшее впечатление. Но дело все в том, что я уже около 15 лет руковожу фотошколой, и наше такое направление, мы стараемся максимально много работать с молодыми людьми. Причем это не такие молодые люди, там, 30-летние. Мы стараемся брать людей, которые даже не имеют образования. 20-22-23 года. Желательно, конечно, чтобы они к этому времени закончили учебное заведение.
Но последние годы все наши лучшие проекты сделаны были при поддержке этих молодых людей. В чем я вижу их достоинства?
Я вижу их достоинства в том, что они абсолютно самодостаточны, в том, что у них есть идеалы, в том, что они не то, что не коррумпированы, а еще не испорчены деньгами, и у них нет таких понятий и приоритетов, как зарабатывание денег.
Очень много волонтеров с нами работало, и все наши издательские проекты - учебные, лекционные, образовательные - делали молодые люди 22-25 лет. Поэтому я считаю, что сегодня нужно максимально привлекать таких молодых людей, которые закончили учебные заведения, стремятся к чему-то, имеют цели, и будут они работать честно и продуктивно.
